О кличках

Френд filibuster60  своим постом всколыхнул мусорные завалы затхлого сарая моей памяти.

Итак, годок это примерно 74-75й. Стою я дневальным по факультету. Гнусный наряд, доложу я вам. Хуже рабочего по камбузу. Целые сутки в две смены стой у тумбочки, отдавая честь всем мелькающим туда-сюда офицерам. Это в первую смену. А во вторую - устраняй непрерывные замечания по чистоте и порядку в жилых помещениях. Мрак. Но что поделаешь - первый курс, "без вины виноватые", приходится терпеть в надежде на блестящее будущее хотя бы третьекурсника.
Тумбочка дневального распологалась как раз между двумя самыми страшными кабинетами: начальника и замполита факультета. Оба были для нас полубогами. Оба капразы, ветераны войны, солдаты, не знающие слов не только любви, но и жалости. Грозные, харизматические, суровые мужики, каких уже нет, а нынешние челябинские по сравнению с ними - ласковые котята!

И вот в такой обстановке стою я у тумбочки. Дневное время, идут занятия, на факультете никого, начальство сидит по кабинетам. И понадобилось же мне отлучиться от этой тумбочки. Буквально на несколько секунд заскочил напротив, в рундучную за какой-то мелочью. И тут скрипнула дверь замполитовского кабинета... Бежать на место было поздно. Я затаился ни жив не мёртв от страха, что меня застанут покинувшим пост, снимут с вахты, лишат увольнения, пропесочат в боевом листке...
Но у замполита в тот момент были задачи более значительные, чем гонять курсантскую мелюзгу. Не обращая внимания на пустующую тумбочку он проследовал к двери начфака, толкнул её и спросил:
- Морда, ты чего делаешь?
- Х*и валяю, - донеслось из глубины кабинета.
- Как сваляешь, заходи ко мне, дело есть.
И замполит так же величественно вернулся в свой кабинет.
Мне открылась страшная тайна. Оказывается, у нашего начфака была кличка "Морда"! Причём эта не та кличка, которой награждают своих начальников подчинённые. Позднее я узнал, что эту кличку наш начфак получил ещё будучи рядовым морской пехоты под Мурманском. Лицо его, кстати, вполне соответствовало...
Потрясение от такого открытия было велико. Пожалуй, оно и посеяло в моём сознании зёрна скептицизма в отношении к вышестоящим начальникам, которые позже взошли и заколосились, сливаясь с природным ехидством и мешая нормальной служебной карьере.
Но это, как говорит экс-Шурик Томин, совсем уже другая история.